История — дама принципиальная. Она не знает сослагательного наклонения. И все-таки…
Почти сто лет назад своенравная девица Королева из деревни Борка Вологодской губернии решила, что не хочет быть крестьянкой, а хочет быть доктором. И непременно в Москве. Чтобы выправить девице паспорт, семье пришлось продать корову. Если бы всего этого не случилось, не жила бы и не работала в Усть-Илимске внучка той настырной девицы, врач высшей категории Ольга Сергеевна Асманова.
«Я ж была медичкой… »
До столицы Российской Империи несостоявшаяся крестьянка Королева добралась где пешком, где на подводе — добрые люди везде найдутся. В первопрестольной не растерялась. Знакомых нет? Не беда. Честному православному человеку помогут в любом храме. Обратилась она в первую попавшуюся церковь. И девицу Королеву не оставили без призрения. Определили сестрой милосердия в госпиталь, созданный сестрой императора Николая II великой княгиней Ольгой Александровной Романовой на свои средства. Был 1915 год. Шла Первая мировая война…
А весной 1916 года в госпиталь с фронта с тяжелым ранением поступил прапорщик Суворовского кадетского корпуса Павел Каллиникович Хоцянович, кавалер Георгиевского креста, мужчина видный, в самом расцвете сил и лет. Полгода залечивал он раны. После выписки бравого военного из госпиталя в паспорте девицы Евфалии Королевой появилась запись: «1916 года октября 26 дня вступила в брак с прапорщиком Суворовского кадетского корпуса Павломъ Каллиниковичем Хоцяновичем. Настоящее подтверждает Суворовского кадетского корпуса прапорщик Григорий Мозолеевский».
«У деда в Литве было имение, — рассказывает Ольга Асманова. — В 1918 году, после Великой Октябрьской революции 1917 года, бабушка и дедушка в Литву эмигрировали. Приехали… Бабушка вспоминала, что поначалу все плакала. Имение 70 гектаров. По-русски не говорит никто, только собаки лают! А она по-литовски ни гу-гу… Трудно было. Работы в имении невпроворот. И даже словечком не с кем перекинуться. Только с мужем и поговоришь… Однако время шло, и постепенно все наладилось. Дети появились. Но о службе своей в госпитале сестрой милосердия бабушка помнила всю жизнь. «Я ж была медичкой! » всегда с гордостью говорила она».
Закончилась Великая Отечественная война. В Литве, вошедшей в состав СССР, начались массовые репрессии. Всех более-менее зажиточных литовских крестьян ссылали в Сибирь. Не избежали этой участи и Хоцяновичи. Евфалию с сыном и дочерью сослали в 1949 году в Бодайбинский район (бравого прапорщика уже тогда не было в живых — в 1947 году он умер от остеомиелита). Реабилитировали семью в 1961 году. Но в Литву вернулись только Евфалия и ее дочь.
«Отец мой, Сергей Павлович Хоцянович, остался в Сибири — он к тому времени уже был женат на моей маме, у них уже были дети. А тогда же в прибалтийских республиках как было: на русской женат? — все, ходу нет… Вернулся на родину отец лишь в 1989 году.
А с моей мамой Галиной Алексеевной он познакомился здесь, в Сибири. Она, коренная москвичка, приехала по комсомольской путевке в Бодайбинский район в 1953 году строить Мамаканскую ГЭС. Поженились. Там родились я, мой младший брат Илья. Потом началось строительство Усть-Илимской ГЭС, и родители переехали в Усть-Илимск. Работали на строительстве гидроэлектростанции, в управлении главного энергетика».
10 классов и трехмесячные курсы — все образование мамы Ольги Сергеевны. Но какие курсы! «Рокковские». Это были специальные медицинские курсы Российского общества Красного Креста (РОКК).
«После этих курсов мама все «сестринские» штучки делать умела — уколы ставить, банки, горчичники, раны обрабатывать, перевязки делать и прочая. В общем, навыки на курсах приобрела очень и очень полезные, — продолжает Ольга Сергеевна. — Раньше же в России дикость была, никто этих элементарных вещей делать не умел. И человек с «рокковскими» курсами уже считался имеющим определенное образование. Я с такой «курсисткой» последний раз столкнулась уже в наше время в Усть-Илимске. Работала здесь медсестричка, отучившаяся в свое время на «рокковских» курсах. Прекрасно работала. Правда, когда в нашей стране изменились требования к аттестации медперсонала, ей, уже взрослой женщине, пришлось срочно окончить медучилище, чтобы иметь необходимые «корочки».
А у мамы моей, несмотря на то, что в медицинской сфере она никогда не работала, страсть к медицине, преклонение перед профессией «врач» были всегда. Она и меня настраивала на медицинский. А бабушка Евфалия, первая в семье «медичка», ее при этом активно поддерживала.
В большой семье Ольги Асмановой людей, связавших свою жизнь с медициной, немало. В Москве живет Елена Георгиевна, тетка мамы Ольги Сергеевны, 1921 года рождения. Получив в 1941 году «похоронку» на мужа, она, врач, оставила маленького сынишку на попечение родственников и ушла на фронт.
Дядя Ольги Сергеевны (мамин брат) окончил Московский мединститут, трудится в одной из московских больниц. Другой дядя, брат отца Владас, отучился в мединституте в Ленинграде.
Всю жизнь он проработал врачом-рентгенологом в Клайпеде. А сейчас одна из племянниц Ольги Асмановой решила поступать в медицинский.
Стать врачом Ольга Асманова решила еще в школе. Но сначала пошла в Иркутское медучилище, было это в 1973 году. И здесь снова сыграла свою роль мама, которая считала, что для начала человеку необходимо овладеть какой-нибудь профессией, а потом уж получать высшее образование. «Будешь медсестрой, у тебя будет уже что-то в руках», — говорила Галина Алексеевна Ольге. Получив в медучилище диплом с отличием, Ольга Асманова тут же поступила в Иркутский мединститут на лечебный факультет. Во время учебы успевала трудиться на кафедре акушерства и гинекологии здесь же, в институте. Медсестрой в операционной, медсестрой на посту.
«С 1977 по 1985 год я работала с перерывами на декрет. Я ведь, пока училась, родила двоих детей. На втором курсе — первого сына, на шестом — второго. Так что учебу закончила почти в 27 лет. Тяжело, конечно, было. Но никаких «академок» не брала, с работы не увольнялась. Когда защищала интернатуру, предлагали идти в Красноярский мединститут, на кафедру. Но я отказалась. Сказала, что три диплома — один медицинский и еще два дома бегают — у меня уже есть. Просто устала. Хотя учеба мне всегда давалась легко. И учиться мне нравилось».
К сожалению, мама Ольги Сергеевны рано ушла из жизни. Но от нее и от бабушки Асманова слышала много занимательных историй о том, «как это было». Оказалось, что с императорской семьей тем или иным образом пересекались также предки Ольги Асмановой по маминой линии. Родители, бабушки- дедушки, прадедушки — все они жили в деревне Морщихино (эта деревня в Подмосковье и сейчас есть). Мамин отец — столяр-плотник, его предки были резчиками-краснодеревщиками и резчиками по хрусталю. Род занятий отразился и на фамилиях: были в семье и Резчиковы, и Хрусталевы. Бабушка Ольги Асмановой, Вера, очень хорошо шила и вышивала. Всему этому Веру обучила ее мама, Любовь Хрусталева. Была она белошвейкой, выполняла заказы для императорского двора. Вышивала постельное белье: вензеля на наволочках, простынях, пододеяльниках.
Бабушка Вера рассказывала маленькой Ольге, как побывала когда-то на Рождественской елке, устраиваемой ежегодно женой императора Николая II императрицей Александрой Федоровной для детей из бедных семей. Она вспоминала, как там было весело, как было много пряников и конфет. А в конце праздника всем детям завязали глаза и дали ножницы, чтобы они состригали с елки подарки. Бабушка Вера очень хотела куклу. Но, увы, достался ей шестикрылый серафим. Такие благотворительные елки проходили на Рождество по шесть раз в день.
А пару лет назад Ольге Асмановой снова напомнило о себе далекое прошлое ее семьи. В одном из номеров «Медицинской газеты» увидела она до боли знакомое фото. На фото — комната, в которой окна, стены, обстановка все узнаваемо. И люди на снимке. Великая княгиня Ольга Александровна, Павел Хоцянович.
«Такой же снимок, но только на нем еще бабушка Евфалия, бережно хранит мой двоюродный брат Александр, который живет в Литве. Я-то эти снимки очень хорошо знаю! Скорее всего, все фото делались в госпитале в один день, в одной палате. Поэтому и получились они очень похожие, — говорит Ольга Асманова. — Я знала, что бабушка служила в этом госпитале, работала вместе с великой княгиней, чем страшно всю жизнь гордилась.
Очень моя бабушка восхищалась Ольгой Александровной. И очень уважала ее. За «нецарский» образ жизни, за труды ее в госпитале, за внимание к солдатикам раненым. Уважение и восхищение эти она пронесла через всю свою жизнь. Брата моего и меня по настоянию бабушки Евфалии назвали в честь великой княгини: Александром и Ольгой. И всю жизнь бабушка собирала статьи, заметки об Ольге Александровне и ее семье, а также сведения, касающиеся нашей семьи. Потом этим стал заниматься мой отец. Теперь я вот отслеживаю. Историю своего рода знать надо и помнить».
Сегодня Ольга Асманова работает заместителем главного врача в городской поликлинике. Дел много, рабочий день длится как минимум 10 часов. Она и менеджер, и врач, и аналитик. Помогает ей сегодня опыт, приобретенный за все годы работы. 16 лет (с 1986 по 2002 год) она отработала на «скорой помощи». Из них 10 лет — главным врачом. Потом — пять лет в Фонде обязательного медицинского страхования. По словам Ольги Сергеевны, пять лет работы в Фонде были для нее как пять лет учебы в институте. Так много новых знаний она там приобрела.
«Мне и на «скорой» нравилось, и в Фонде. Натура у меня такая — все время надо что-то делать, чему-то учиться. Чем нравилось на «скорой»? Тем, что ты помогаешь больному и почти сразу видишь конкретный результат. А сейчас я вижу, что из экстренности той уже выросла. Вижу, что помогать можно по-другому. Например, предупреждать заболевание. Или корректировать его так, чтобы свести его проявления до минимума. Основная масса больных у нас — хроники. С ними стойкого результата на годы можно добиться, работая систематически, планомерно. Делать это можно в поликлинике. А «скорая» не лечит, она оказывает экстренную помощь. Поликлиническая же практика позволяет улучшить качество жизни больного, конечно, если пациент при этом сотрудничает с врачом. Возьмем гипертонию. Больные ею нуждаются в постоянной профилактике. Этим и должна заниматься поликлиника. Тогда такие больные могут жить долго, и нормально жить. Главное — для каждого человека подходящее ему лекарство и правильные его дозы подобрать, помочь больному скорректировать образ жизни».
Говорить о работе, о том, что можно и нужно сделать, Асманова может бесконечно. Дело, ставшее делом ее жизни, ей не в тягость. За годы работы не угас интерес к своей профессии, к людям, которым она помогает. Может быть, потому, что человек она страстный, увлекающийся? А может потому, что выбрала свой путь осознанно?
«Как сказывается моя работа на семье? Все нормально. Муж Юра меня понимает. Он сам не меньше работает. Любовью детей я, слава богу, не обделена. Сыновья уже взрослые, старший Павел живет в Абакане, работает ведущим инженером отдела коммутации в крупной компании. Младший Михаил сейчас заканчивает пятый курс СибГУТИ в Новосибирске, будет специалистом в сфере мультимедиа и многоканальной связи. Да, я уже четвертый год бабушка! Внук наш Лев Павлович — мальчик большой, пишет нам письма по-электронке. По праздникам с братом моим Ильей к старшей сестре Елене в гости наведываемся. Она живет в Невоне, семья большая, восемь детей. Так что нам проще до них добраться. Елена у нас зоотехник, или, как она сама себя называет, лошадиный доктор. Вот, тоже с медициной вроде связь есть! И на хобби у меня времени хватает. С коллегами ходим на лыжах, в бассейн.
Вышивать люблю, вязать, шить. Рисую. На одном хобби не застреваю. Что-то поделаю, надоедает — берусь за другое. А летом у нас с мужем дача! Там все растет: помидоры, огурцы, ягоды разные, зелень, цветы. Как успеваем? Да оно само растет! Главное — вовремя полить, прополоть. И делать все это с любовью. Да и вообще все надо делать с любовью. Жалко, времени на все не хватает — я имею в виду работу. Задумок-то много! »
Источник: Александрова, В. Наследница по прямой / Виктория Александрова // Вестник Усть-Илимского ЛПК. – 2009. – 6 марта (№ 16). – С. 4: фот.